В то время для него, как аспиранта, было очевидно желание стать ученым в области цифровых технологий, и видение Веллером слегка кочевого интеллектуала, работающего в открытых и сквозных дисциплинарных барьерах, оказало огромное влияние на его последующую работу и осуществление заветной мечты.
Есть очевидный смысл, в заключающийся в том, что мы все уже цифровые ученые, поскольку мы общались по электронной почте, читали электронные журналы и использовали онлайн-базы данных.
Тем не менее Уэллер высказал мысль о том, что более радикальные возможности для цифровых стипендий открывались вследствие использования новых платформ, сервисов и инструментов, которые были выпущены в течение предыдущего десятилетия.
Эта работа стала «цифровой, сетевой и открытой»: она характеризуется гораздо большим объемом обрабатываемого материала с меньшей стоимостью, и в то же время накапливает то, что делают другие ученые в нашей сети.
Тот факт, что теперь взаимодействие будет происходить по большей части в Интернете, вне традиционных мест проведения конференции или семинара, имел очевидные последствия для высшего образования. Эти технологии стали «быстрыми, дешевыми и неуправляемыми». Разрушение установленных академиями образоватлеьных правил, позволяя людям быстро и легко координировать и сотрудничать через институциональные границы. Как сказал Веллер, «в цифровом, сетевом, открытом мире люди становятся менее определенными учреждением, к которому они принадлежат, и в большей степени сетью и сетевой идентичностью, которую они устанавливают». Задача состояла в том, как нам разработать методы и процедуры, чтобы гарантировать, что мы можем использовать эти платформы и сервисы конструктивным и приятным образом, а также как обеспечить, чтобы коллеги и учреждения приняли их легитимность.
Радикальное будущее, которое представил Веллер, теперь с нами. Не так, как мы могли ожидать через медленный процесс институциональных изменений. Вместо этого на нас обрушились цифровые технологии из-за кризиса COVID-19 и беспрецедентной блокировки, которая в настоящее время применяется более чем для трети населения мира, с университетами во всем мире, закрывающими свои физические кампусы во имя социального дистанцирования, личные аспекты академической жизни, которые, как предполагали многие сторонники цифровой науки, потеряли бы свою значимость, вместо этого исчезли в коротком резком форс-мажоре.
До сих пор основное внимание уделялось тому, как продолжать преподавание и проводить экзамены на расстоянии, когда учащиеся не могут реально представить себя лично. В этих обстоятельствах мы можем ожидать, что фирмы, предлагающие массово открытые онлайн-курсы, увидят еще один шанс проявить себя после предыдущих разочарований.
Тем не менее, помимо непосредственной задачи поддержания механизма обучения и работы, происходит более глубокая трансформация относительно того, как академики работают и сотрудничают вместе.
По необходимости это включает в себя преодоление блокировки атомизаации, навязанной нам, и использование возможности подключения и сотрудничества, которые облегчают цифровые платформы. Но если мы не сможем найти средства сделать это критически и рефлексивно, тогда существует риск, что этот поворот в сторону цифровых технологий приведет к еще большему развитию существующих академических метастаз.
То, как академики используют цифровые платформы для индивидуальной и коллективной работы, далеко не самый важный фактор, определяющий, как этот кризис разворачивается в отрасли.
Нарушение также повлияет на существующие формы неуниверситетской академической организации. Отмена ежегодных конференций будет иметь тяжелые последствия для научных обществ и профессиональных ассоциаций, что еще более усугубляется вероятностью уменьшения членского дохода в секторе, переживающем сокращение после COVID. Эти организации пережили переходный период в последние годы, поскольку их члены стали меньше зависеть от них в том, что касается интеллектуальной жизни, которая выходит за пределы институциональных границ. Нынешний кризис подчеркивает реальную необходимость для них найти способы поддержать интеллектуальное сообщество для своих членов виртуальными средствами.
Тем не менее, немногие организации серьезно инвестировали в свои возможности по цифровому взаимодействию. В то время как отдача от академических публикаций переживет этот кризис благополучно, это поднимает вопросы о том, как они будут работать в более финансовых и более цифровых условиях после COVID. Есть также явные проблемы для независимых издателей, которым не хватает размера и масштаба, чтобы перенести их через месяцы неуверенности, даже, возможно, для университетских прессов, которые могут оказаться в затруднительном финансовом положении в своих родительских учреждениях.
Последствия COVID-19 будут ощущаться на всех академических аренах, их масштаб еще трудно предсказать. То, как академики используют цифровые платформы для индивидуальной и коллективной работы, далеко не самый важный фактор, определяющий, как этот кризис разворачивается в отрасли.
Однако это фактор, с которым нам нужно иметь дело и потому, что цифровизация предоставляет нам средство, с помощью которого мы можем рефлексивно корректировать то, что мы делаем, перед лицом этих событий, и находить способы преодоления множества трудностей, которые они представляют.
Это ресурс для координации и сотрудничества, стремления к самообслуживанию и солидарности через нашу повседневную практику. Этого недостаточно для достижения этих целей, но это необходимо, по крайней мере, когда это единственный механизм, посредством которого наша работа проводится в закрытом университете.
В первоначальном рассказе Веллера о цифровых технологиях существовала четкая направленность, освобождающая нас от доверия к нашим институтам. Это то, о чем говорили Джесси Дэниелс и Джо Фигин примерно в одно и то же время, когда они говорили о возможности «создать свой идеальный виртуальный академический факультет». Тем не менее, теперь мы все работаем на расстоянии, цифровизация- это не только вопрос того, что происходит внутри вашего отдела, но и то, что происходит за его пределами.
В ближайшие месяцы мы увидим большую часть работы академических отделов, проводимой с помощью таких платформ, как Slack и Microsoft Teams and Zoom. Есть проблемы конфиденциальности и наблюдения, к которым мы должны относиться серьезно на всех трех платформах, даже если проблемы капитализма наблюдения выглядят несколько иначе, чем они встречаются внутри организации. Это те услуги, в которые академики могут мигрировать добровольно, в рамках исследовательских кластеров или финансируемых проектов, мы, скорее всего, увидим тенденцию к институциональной подписке как вопрос практического управления. Если многие группы в вашем университете платят за отдельные подписки Zoom из целого ряда источников финансирования, то почему бы не сэкономить деньги за счет централизации подписки?
Это важно, потому что институциональные подписки позволяют тщательно исследовать то, что происходит на платформе. Например, администраторы институциональных подписок Zoom могут проанализировать, сколько собраний состоялось, сколько они длились, и кто присутствовал на них. На одном уровне понятно, что эти функции будут доступны и что университеты могут их использовать. Разве разумно для учреждения анализировать объем и использование ресурсов, которые оно предоставляет своим сотрудникам? Однако это просто показывает, насколько легко эти технологии могут быть включены в существующий аппарат измерения и оценки, доминирующей в классической академии.
Возникает очевидный вопрос: что произойдет после прекращения пандемии? Было бы наивно полагать, что существенных изменений в условиях труда не произойдет, в том числе, когда руководители университетов, стремящиеся урезать свои кадры, отразят способность персонала продемонстрировать свою работу на дому. Важно признать то, на что указал Джейми Вудкок В течение некоторого времени университеты развивались в этом направлении, что подразумевало «физическое отделение инструментов академической работы от географического положения университета», при котором университет обеспечивает «доступ к институциональным подпискам, учетным записям электронной почты и другим онлайн-ресурсам», которые не требуют, чтобы работник физически присутствовал в самом университете ».
Режим самоизоляции или карантир быстро ускорили этот процесс, подтолкнув эту развязку настолько далеко, насколько это возможно, сохранив университет как институциональную форму.
Есть несколько причин, того почему карантин можно назвать положительным. Во-первых, сколько ненужных поездок в кампус будет сэкономлено благодаря нормализации видео встреч? Насколько «углеродный след профессора» будет уменьшен за счет нормализации онлайн-конференций? Может ли шоковое состояние от карантина привести нас к лучшему пониманию того, насколько сильно меняются личные качества и на наше психологическое отношение к нашему рабочему месту. В мрачной странности нашей нынешней ситуации есть продуктивные возможности, и цифровая реальность дает нам основу, через которую мы можем думать о том, как реализовать их на практическом и обыденном уровне.
Для этого нам нужно поговорить о том, как мы используем эти платформы и сервисы во время блокировки и как это использование отражает специфику нашей собственной ситуации. Что есть «хорошо» и что есть «плохо»? Чего нам ожидать друг от друга? Как мы могли бы лучше поддерживать друг друга удаленно? Очевидно, что это вопросы, которые выходят за рамки нашего использования цифровых инструментов и платформ, но проблемы цифровой науки всегда являются их частью, когда мы работаем удаленно. Использование этих инструментов во всей университетской системе - это практический вопрос поддержания института в рабочем состоянии во время беспрецедентного кризиса.
В то же время они являются механизмом преодоления нашей атомизации и поддержания интеллектуального сообщества на расстоянии. Было бы проще перейти на луну в их нерефлексивное использование, но пока мы работаем над бесконечным списком задач, необходимых для поддержания работы в таких сложных условиях. Марк Карриган скептически относится к тому, что можно реализовать общие возможности этих платформ, если мы просто, то мы просто запутаемся в этом совершенно непонятном многобразии. Нам нужно срочно начать говорить о практике и политике цифровой среды в закрытом университете.
https://www.socialsciencespace.com/2020/04/mark-carrigan-asks-if-were-all-digital-scholars-now/